Председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин в интервью «Российской газете» рассказал об изменениях в сегодняшней криминалистике.

– Александр Иванович, насколько серьезно изменилась сегодняшняя криминалистика?

– Сегодняшние технологические и экспертные возможности позволяют нам делать то, что ранее было просто невозможно. Уже сейчас криминалисты способны обнаружить все возможные следы преступления, исследовать их и получать важные процессуальные доказательства.

Это позволяет нам раскрывать преступления, совершенные много лет назад. В текущем году, в том числе благодаря работе криминалистических подразделений, следователей и оперативных служб, значительно увеличилась раскрываемость убийств, которая составила 96,6 процента, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего — 98,2 процента, изнасилований — 98,9 процента.

– То есть вы прогнозируете бурное развитие криминалистики буквально в ближайшее время?

– Динамичное развитие криминалистической науки определяется новыми мировыми достижениями и разработками в области естественных и технических наук, а также современных информационных технологий.

Криминалисты готовы оперативно адаптировать вновь появляющиеся технологии для расследования преступлений, получения доказательств причастности конкретных лиц, а также успешного раскрытия даже самых сложных преступлений.

Генный портрет из досье

– Генетика играет особую роль в раскрытии тяжких преступлений. Существует ли какой-то банк данных генетических следов?

– Действительно, возможности ДНК-исследований следов, оставленных на месте происшествия, сейчас играют ключевую роль в раскрытии и расследовании преступлений, в том числе многоэпизодных.

Следует сказать, что экспертами СК России накоплен положительный опыт выделения генотипа в следах, содержащих микроколичества биологического материала преступника, например в потожировых следах рук на веревках, одежде и других непригодных для традиционной дактилоскопии поверхностях. В результате следы рук приобретают дополнительные возможности по их использованию для установления личности преступника (помимо традиционных дактилоскопических). А это очень важно, учитывая, что следы рук изымаются на каждом третьем преступлении.

Полученные сведения мы аккумулируем в единый ДНК-учет Следственного комитета. На данный момент по результатам проведенных экспертиз в этот учет введено и проверено 31 988 генетических профилей проверяемых лиц.

Бывает, что спустя продолжительное время генетические данные, изъятые с места преступления, совпадают с данными конкретного человека, проходящего по другому уголовному делу. В текущем году в результате проверок по ДНК-учетам установлена принадлежность следов по 182 преступлениям.

Или, допустим, есть несколько нераскрытых преступлений, по которым также изымались биологические следы. При их исследовании и определении идентичности ДНК-профилей есть возможность сделать вывод о серийности преступлений. В этом году мы установили совпадение ДНК-профилей неизвестных преступников по 25 нераскрытым преступлениям, уверен, что их задержание — это вопрос времени.

– Какую еще работу, о которой мы не знаем, выполняют криминалисты?

– Кроме того, о чем я уже говорил, криминалисты осуществляют поисковые работы, мероприятия по активизации памяти свидетелей и потерпевших, составляют композиционные портреты подозреваемых, проводят экспертизы.

В первом полугодии сотрудниками Криминалистического центра изучено более 1300 уголовных дел и более 450 материалов процессуальных проверок по заявлениям о безвестном исчезновении граждан, по фактам убийств, обнаружения тел без внешних признаков смерти и о половых преступлениях, в том числе в отношении несовершеннолетних.

По результатам изучения рекомендовано возобновить следствие по 175 уголовным делам. Сотрудниками Криминалистического центра принято участие в производстве более 390 следственных действий, результаты которых использовались в дальнейшем для установления лиц, совершивших преступления, и явились основанием для привлечения их к ответственности.

– Благодаря чему чаще всего удается добиться успеха в раскрытии преступлений?

– Если мы говорим о криминалистической составляющей, то здесь важна совокупность факторов — это как аналитические способности отдельных сотрудников, так и технический, экспертный компонент.

Например, проводя постоянную работу по раскрытию преступлений прошлых лет, следователи и криминалисты смогли найти виновного в изнасиловании и убийстве в 2003 году 16-летней девушки в Костромской области. Результаты молекулярно-генетической экспертизы обнаруженных на месте преступления биологических следов подтвердили причастность к совершению этих преступлений местного жителя, уже отбывающего наказание в местах лишения свободы. Под тяжестью собранных доказательств обвиняемый рассказал об обстоятельствах совершенного преступления. Ему назначено наказание в виде 23 лет лишения свободы.

Другой похожий пример, где также сыграла роль экспертная составляющая, — расследование дела о безвестном исчезновении мужчины в Санкт-Петербурге в 2018 году. Тщательно проверялся круг общения пропавшего. Выяснилось, что мужчина был на даче у своего знакомого. В этом доме следователи-криминалисты обнаружили биологические следы. Результаты генетических экспертиз подтвердили, что они принадлежат погибшему. Так была установлена причастность хозяина дома к совершению преступления, и он предстал перед судом.

– Как известно, все чаще преступления совершаются с использованием сети Интернет и дистанционно. Как им противостоять?

– Практика показывает, что уровень преступности и трансграничная противоправная деятельность в информационно-телекоммуникационных сетях, равно как и показатели их использования в качестве основного инструмента, будут стремительно повышаться, так как интернет все чаще становится «местом преступления». Нами продолжается апробация комплексов в области анализа больших объемов информации, позволяющих обрабатывать и анализировать, в том числе из открытых источников информации (социальных сетей). Не исключено, что они в скором времени будут внедрены в следственную практику.

– Недавно были приняты изменения в законодательство, связанные с проведением экспертиз подразделениями СКР. Как это может повлиять на развитие криминалистики?

– 25 октября вступят в силу изменения, предусмотренные Федеральным законом от 26 июля 2019 года № 224-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и Федеральным законом «О Следственном комитете Российской Федерации».

Таким образом устанавливаются правила создания и функционирования в Следственном комитете Российской Федерации собственного судебно-экспертного учреждения, а также определяется порядок производства судебных экспертиз нашими экспертами на переходный период.

Принятие этих изменений создало оптимальные условия для развития экспертного потенциала ведомства, столь необходимого для противодействия тяжким и особо тяжким преступлениям, относящимся к подследственности СК России.

Теперь эксперты получили возможность использовать хорошо зарекомендовавшие себя в государственных судебно-экспертных учреждениях механизмы по назначению и производству судебных экспертиз, подтверждению уровня своей профессиональной подготовки, легитимизации разрабатываемых экспертных методик, апробации и внедрения в экспертную деятельность новейших достижений науки и техники.

– Цифровизация общества внесла какие-то корректировки в работу криминалистов?

– В последнее время существенно возросла необходимость осмотра большого количества электронных носителей. В текущем году нашими специалистами осмотрено более 2,5 тысячи устройств и объектов, содержащих информацию в электронном виде, это уже больше чем в прошлом году.

Так, например, по уголовному делу о хищении средств федерального бюджета в размере 19,4 млн руб. при заключении и исполнении государственного контракта данные электронных носителей позволили получить значимую информацию о схеме хищения. Я не могу раскрыть детали, касающиеся способов изъятия и анализа такой информации, это тайна следствия, но для нас очевидна их эффективность.

Отдельно стоит упомянуть про видеозаписи и фотографические изображения. В подавляющем большинстве случаев оперативное исследование видеозаписей и быстрое получение интересующих следствие данных является основой раскрытия уголовных дел и установления лиц, причастных к их совершению. Так, при расследовании уголовного дела по факту гибели людей при пожаре в торговом центре «Зимняя вишня» в Кемерово возникла необходимость исследования видеозаписей, изъятых со всех регистраторов здания и окружающей местности.

Еще в качестве примера можно привести дело об убийстве старшего следователя по особо важным делам управления МВД России на транспорте Евгении Шишкиной.

В ходе расследования одним специалистом осмотрено более 100 цифровых объектов с видеозаписями объемом около 300 Тб. В результате выявлено 11 300 автомашин, из которых, по итогам кропотливой аналитической работы, установлены идентификационные номера автомобиля, на котором передвигался непосредственный исполнитель преступления, а в дальнейшем установлен и также задержан его соучастник.